Страницы:  2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 | 32 | 33
 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | 57 | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65
 66 | 67 | 68 | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 | 77 | 78 | 79 | 80 | 81 | 82 | 83 | 84 | 85 | 86 | 87 | 88 | 89 | 90 | 91 | 92 | 93 | 94 | 95 |

журчат у подножия вековых деревьев, и это придает идиллический характер многим его картинам такого содержания.
Этот цикл наиболее поэтических картин Богаевского был создан в результате работы с натуры. Много раз рисовал Богаевский причудливые нагромождения гор, стараясь постигнуть причины их образования. Он, как хирург, будто вскрывает скальпелем мягкие покровы гор, стремясь разглядеть каменный их костяк и по нему определить характер их образований.
В искусстве Богаевского большое место занимает также изображение моря. И это было неизбежно. Воплощая в своем творчестве образ Крыма, каким он представлялся ему в далеком прошлом, К. Ф. Богаевский невольно обращался к истории, к тем элементам прошлой жизни в Крыму, какие сохранились в виде исторических памятников, архитектурных сооружений, развалин древних городов. А так как в древности и в средневековье жизнь на полуострове развивалась в узлах торговых морских путей, в обжитых гаванях, естественно, что к ним и был направлен пытливый ум и взор художника.
В творчестве Богаевского море часто сопутствовало живописным образам и органически входило в его композиции. Иногда его картины, рисующие каменистую, выжженную землю, кажутся изображением лунных пейзажей, а вечно подвижное море теряет живые краски, и волны приобретают плотность и тяжесть прибрежных валунов.
Некоторые критики назвали такие картины Богаевского «лунными пейзажами». Это наименование пришло не случайно. В десятых годах Богаевский увлекался астрономией. Едва ли он стремился стать профессиональным астрономом, но, во всяком случае, приобрел подзорную трубу, какие-то руководства по освоению космоса и вечерами подолгу разглядывал небесные светила, мечтая о далеких мирах. И, кто знает, быть может, эти наблюдения и мечты отразились в его каменистых пейзажах киммерийского цикла и сообщили некоторым из них какую-то фантастичность.
Тем, кто не знает природы восточного побережья Крыма, и сейчас кажется, что в произведениях Богаевского преобладают элементы фантастики. Но стоит пожить хотя бы один месяц в Крыму, в районе между Феодосией и Судаком, и можно убедиться, что образы Богаевского в основе своей реальны, и жизописное воплощение их правдиво. Все, что делал Богаевский, было много раз им выверено, обдумано при работе с натуры и только после этого вошло в композиции картин.
И все же в одном письме к Рылову Богаевский рассказывает, как влечет его мир фантастики, как стремится он создать образ  грандиозный, торжественный:
«В то время, как я пишу тебе, моя жена разбирает сонаты Бетховена. Торжественные мелодии звучат в моей просторной, гулкой мастерской. В темном углу стоит начатый сегодня холст. Звуки музыки увлекают фантазию куда-то в далекие, неведомые страны, и хочется сделать, написать нечто большое, грандиозное, торжественное, как бетховенская мелодия. Хочется мне отойти в картинах от обыденных форм природы и найти более фантастические образы, чтобы было все совсем другое, другой мир, нездешний. Отчего это так возможно в музыке, где звуки так непохожи на все, что вокруг нас, и отчего это так невероятно трудно в живописи? Как ни бьешься, а все возвращаешься к тому знакомому, реальному, что глаза уже видели тысячу раз».
В творческих поисках Богаевский обратился к классикам французской живописи XVIII века — К. Лоррену и Н. Пуссену.
В результате увлечения их искусством творчество художника приобретает новые черты. Все чаще в его картинах крымской природы мы видим не голую каменистую пустыню, а цветущие долины, обрамленные роскошными деревьями. И колорит его произведений стал иным: в нем появились живые краски.
Богаевского потянуло в те края, где был источник вдохновения, питавший искусство Лоррена и Пуссена. Зиму 1908— 1909 года он провел в Италии и Греции. Идеальная природа, о которой мечтал Богаевский, вспоминая картины французских классиков, раскрылась перед ним во всем богатстве и разнообразии.